![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
К Международному дню кошек
Mar. 1st, 2017 10:01 pmУ героев не было русского акцента, потому что в высшем обществе все происходило по-французски, по-русски они не разговаривали и учили родной язык только для того, чтобы общаться с крепостными. Так что вопрос языка был довольно актуальным. Но в фильме они, вероятно, станут говорить с английскими акцентами. С крестьянами сложнее. Может быть, они вообще заговорят по-русски, я еще не решил", - размышляет Райт.Рядом там же врезка с более адекватным текстом, без загадочных "акцентов":
Главные герои у него будут говорить на аристократическом английском, а крестьяне - возможно, на диалекте, свойственном британским фермерам из западных графств.Что ж, смотрим оригинал:
Wright explains that he’ll drop the stuff about Russian agricultural systems and boil the story down to the family drama. He also says that the accents of the main characters will be English since Russians in high society actually spoke French. He may, however, give the serfs a Russian accent or if they’ll speak with a “a really dodgy kind of English accents.”
Вот теперь понятно. West country - это не "западные графства", это графства, расположенные к юго-западу от Лондона, включая Корнуолл. Я, увы, в этом направлении дальше Хэмптон-Корта не забирался, но побывавшие там знакомые (в том числе те, для кого английский язык - специальность) рассказывали, что говор там, мягко говоря, отличается от "аристократического английского".
Сразу, естественно, вспомнилось, что сто лет назад, переводя на русский комедию Мольера "Господин де Пурсоньяк", где Люсетта говорит на лангедокском диалекте, а Нерина - на пикардийском наречии, Н.Минский заставил женщин говорить на украинском и белорусском языках!У героев не было русского акцента, потому что в высшем обществе все происходило по-французски, по-русски они не разговаривали и учили родной язык только для того, чтобы общаться с крепостными. Так что вопрос языка был довольно актуальным. Но в фильме они, вероятно, станут говорить с английскими акцентами. С крестьянами сложнее. Может быть, они вообще заговорят по-русски, я еще не решил", - размышляет Райт.Рядом там же врезка с более адекватным текстом, без загадочных "акцентов":
Главные герои у него будут говорить на аристократическом английском, а крестьяне - возможно, на диалекте, свойственном британским фермерам из западных графств.Что ж, смотрим оригинал:
Wright explains that he’ll drop the stuff about Russian agricultural systems and boil the story down to the family drama. He also says that the accents of the main characters will be English since Russians in high society actually spoke French. He may, however, give the serfs a Russian accent or if they’ll speak with a “a really dodgy kind of English accents.”
Вот теперь понятно. West country - это не "западные графства", это графства, расположенные к юго-западу от Лондона, включая Корнуолл. Я, увы, в этом направлении дальше Хэмптон-Корта не забирался, но побывавшие там знакомые (в том числе те, для кого английский язык - специальность) рассказывали, что говор там, мягко говоря, отличается от "аристократического английского".
Сразу, естественно, вспомнилось, что сто лет назад, переводя на русский комедию Мольера "Господин де Пурсоньяк", где Люсетта говорит на лангедокском диалекте, а Нерина - на пикардийском наречии, Н.Минский заставил женщин говорить на украинском и белорусском языках!О Толстом и не только
Nov. 17th, 2010 07:12 pmВладимир Толстой: Дело в том, что среди людей, которые профессионально занимаются Толстым, есть два направления. Первые - те, кто относится к Толстому с позиций Черткова. Вторые - те, кто придерживается взглядов, близких семье Толстого. Эта конфронтация возникла в последние годы жизни Льва Николаевича и в какой-то степени существует и по сей день. "Чертковцы" всячески унижали и оскорбляли Софью Андреевну, пытались принизить ее роль в жизни Льва Николаевича, в создании Яснополянского музея, качества и достоинства детей Льва Николаевича. А была позиция семьи, которая пыталась защитить свои честь и достоинство. Но это был не только личностный конфликт между Чертковым как ближайшим другом и последователем Толстого и Софьей Андреевной. Это еще был идеологический конфликт. "Чертковцы" больше любят мертвого великого Льва, а для нас важнее живой Толстой, молодой, разный. На этой основе и происходили размолвки между членами семьи и теми людьми, которые официально возглавляли Яснополянский музей.
Андрей Балдин: Меня всегда раздражала сумма композиционных нелепостей, связанных главным образом с судьбой князя Андрея Болконского. В "Войне и мире" масса временных и сюжетных сбоев, "ошибок" - жена Болконского носит ребенка невероятное количество времени, Болконский говорит Наташе, что едет за благословением к отцу и вернется через год, но возвращается через два, и так далее. Я, будучи тогда студентом-архитектором и профессионально занимаясь композицией, решил сначала, что все это хаос и небрежности. Стал в них разбираться. И обнаружил, что роман написан как будто не от лица Толстого, а от лица Пьера Безухова. Мне, как архитектору, стало ясно, что мы имеем дело с принципом обратной перспективы. "Война и мир" - это роман-воспоминание, "написанный" очень неравнодушным человеком, Пьером. И далее, продолжая разбираться в том, как Толстой построил свою обратную перспективу, я понял наконец, что это не просто воспоминания Пьера Безухова, а его мгновенное озарение, произошедшее с боем часов в последние секунды романа. То есть, очень коротко, роман "Война и мир" - это описание одной секунды Пьера Безухова. Таков его главный "секрет".
И он же о Москве: Мы отжили нулевые годы - довольно бессмысленные, пустые. Это была какая-то мелкая сволочная торговля, и Москва, к сожалению, лидировала в ней. Она будет расплачиваться. Я воспринимаю снятие градоначальника, причем с наихудшей формулировкой, как заслуженное наказание Москве. Друг мой, Рустам Рахматуллин, очень точно диагностировал: раньше Москва называлось александровской, николаевской, по царям, определение "лужковская", по губернатору, означало ее страшную провинциализацию. Москва превратилась в губернский город с нелепой второсортной архитектурой. Даже День города не удался. Лужков, наверное, постеснялся устраивать его в свой день рождения, но день Москвы - это именно 21 сентября. Это Рождество Богородицы, это Куликовская битва. И теперь пошло наказание. И оно только начинается.
и: Страшные вещи говорите.
балдин: Не страшные, а трезвые. Думаю, что Москва будет подвигаться к тому, что ее лишат статуса столичности. Настолько бездарно она распорядилась свободой, данной ей на рубеже тысячелетий. Москва не выдумала новой страны. Она не справилась со своей столичной ролью. Мы получили невероятную возможность создать новый проект на рубеже тысячелетий. Пришла свобода, но мы распорядились ею самым банальным и подлым образом - проворовали ее. Наши дети и внуки будут со стыдом оглядываться на то, что мы творили в 2000 году. Мы не выдумали свою следующую жизнь. Москва обязана была это сделать.
О Толстом и не только
Nov. 17th, 2010 07:12 pmВладимир Толстой: Дело в том, что среди людей, которые профессионально занимаются Толстым, есть два направления. Первые - те, кто относится к Толстому с позиций Черткова. Вторые - те, кто придерживается взглядов, близких семье Толстого. Эта конфронтация возникла в последние годы жизни Льва Николаевича и в какой-то степени существует и по сей день. "Чертковцы" всячески унижали и оскорбляли Софью Андреевну, пытались принизить ее роль в жизни Льва Николаевича, в создании Яснополянского музея, качества и достоинства детей Льва Николаевича. А была позиция семьи, которая пыталась защитить свои честь и достоинство. Но это был не только личностный конфликт между Чертковым как ближайшим другом и последователем Толстого и Софьей Андреевной. Это еще был идеологический конфликт. "Чертковцы" больше любят мертвого великого Льва, а для нас важнее живой Толстой, молодой, разный. На этой основе и происходили размолвки между членами семьи и теми людьми, которые официально возглавляли Яснополянский музей.
Андрей Балдин: Меня всегда раздражала сумма композиционных нелепостей, связанных главным образом с судьбой князя Андрея Болконского. В "Войне и мире" масса временных и сюжетных сбоев, "ошибок" - жена Болконского носит ребенка невероятное количество времени, Болконский говорит Наташе, что едет за благословением к отцу и вернется через год, но возвращается через два, и так далее. Я, будучи тогда студентом-архитектором и профессионально занимаясь композицией, решил сначала, что все это хаос и небрежности. Стал в них разбираться. И обнаружил, что роман написан как будто не от лица Толстого, а от лица Пьера Безухова. Мне, как архитектору, стало ясно, что мы имеем дело с принципом обратной перспективы. "Война и мир" - это роман-воспоминание, "написанный" очень неравнодушным человеком, Пьером. И далее, продолжая разбираться в том, как Толстой построил свою обратную перспективу, я понял наконец, что это не просто воспоминания Пьера Безухова, а его мгновенное озарение, произошедшее с боем часов в последние секунды романа. То есть, очень коротко, роман "Война и мир" - это описание одной секунды Пьера Безухова. Таков его главный "секрет".
И он же о Москве: Мы отжили нулевые годы - довольно бессмысленные, пустые. Это была какая-то мелкая сволочная торговля, и Москва, к сожалению, лидировала в ней. Она будет расплачиваться. Я воспринимаю снятие градоначальника, причем с наихудшей формулировкой, как заслуженное наказание Москве. Друг мой, Рустам Рахматуллин, очень точно диагностировал: раньше Москва называлось александровской, николаевской, по царям, определение "лужковская", по губернатору, означало ее страшную провинциализацию. Москва превратилась в губернский город с нелепой второсортной архитектурой. Даже День города не удался. Лужков, наверное, постеснялся устраивать его в свой день рождения, но день Москвы - это именно 21 сентября. Это Рождество Богородицы, это Куликовская битва. И теперь пошло наказание. И оно только начинается.
и: Страшные вещи говорите.
балдин: Не страшные, а трезвые. Думаю, что Москва будет подвигаться к тому, что ее лишат статуса столичности. Настолько бездарно она распорядилась свободой, данной ей на рубеже тысячелетий. Москва не выдумала новой страны. Она не справилась со своей столичной ролью. Мы получили невероятную возможность создать новый проект на рубеже тысячелетий. Пришла свобода, но мы распорядились ею самым банальным и подлым образом - проворовали ее. Наши дети и внуки будут со стыдом оглядываться на то, что мы творили в 2000 году. Мы не выдумали свою следующую жизнь. Москва обязана была это сделать.
